2025
2025
2024-05-30
С конца IX в. до третьего десятилетия XVI в. восточная часть исторической территории Албании-Алуанка, именуемая в этот период Ширваном, подвергалась серьёзным этнополитическим и культурно-языковым изменениям. В политическом понимании Ширван был сердцем государства Ширваншахов с административными центрами в Шемахе, а затем в Баку, которые занимали свою особую нишу среди средневековых городов Закавказья․ Со второй половины XVI в. до первой четверти XVIII в. значительная часть территорий Восточного Закавказья входила в состав Ширванского беглербегства Сефевидского государства с центром в Шемахе.
Многие исторические упоминания о средневековой Шемахе сохранились в восточных (арабских, армянских, персидских, турецких) источниках, затем – в сочинениях европейских авторов XVI-XVII вв., а в XVIII в. богатые исторические и этнографические сведения о крае сообщают и российские источники. Последнее обстоятельство обусловлено активизацией Кавказской политики Российской империи. Эта политика, начертанная императором Петром I и продолженная Екатериной II во второй половине века, предусматривала включение региона в зону российский интересов для усиления и укрепления военно-политического и торгово-экономического влияния империи вплоть до Северного Ирана.
Удобное географическое положение Шемахи формировало ее место и роль в контексте военно-политических и торгово-экономических интересов региональных держав в XVIII в., предопределяя историческую судьбу всего Ширвана и населяющих его народов․ Так, воодушевленные восстанием афганцев на востоке Ирана в начале XVIII в. Сурхай-хан Казикумухский и Хаджи Давуд-бек Мушкурский, признав вассальную зависимость от османского султана, 7 августа 1721 г. совершают поход на Шемаху. Южный Дагестан и Восточное Закавказье оказываются фактически независимыми от иранских властей, и в регионе создаётся реальная угроза российско-османского военного столкновения.
Вскоре, в результате Каспийского похода Петра I, российские войска занимают важные стратегические пункты на берегах Каспия – Дербент и Баку, а флот выходит к портовым берегам Энзели и Решта в провинции Гилян․ Вскоре, 23 сентября 1723 г., в Санкт-Петербурге было подписано российско-иранское соглашение, по которому Иран в обмен на военную помощь против афганцев совершал территориальные уступки в пользу Российского государства. Согласно второй статье договора, западные и южные берега Каспийского моря с городами Дербент и Баку, а также провинции Гилян, Мазандаран переходили к Российской империи.
В свою очередь, османская армия, нарушив почти вековой мир, установленный между Ираном и Османской империей (1639 г.), в 1723 г. вторгается в Закавказье и захватывает Тифлис, обостряя российско-османские отношения. Однако при активном участии Франции сторонам удалось добиться мира, при этом во время переговоров император допускал возможность раздела Ширвана, но категорически отказывался обсуждать вопрос об уступке побережья Каспия и морского пути. Таким образом, 24 июня 1724 г. Османская империя признала территории, перешедшие к Российской империи по Санкт-Петербургскому соглашению, а Тебриз и бóльшая часть его провинции, Ереванская провинция, вся Грузия, Западный Иран с городами Хамадан и Керманшах перешли под контроль османов․ Ширван был объявлен Шемахинским ханством под опекой Османской империи без военного присутствия. В отличие от Санкт-Петербургского, Константинопольский договор стал не «виртуальным», а вполне реальным международным актом (где обе стороны добились поставленных военно-политический целей) и был ратифицирован правительствами.
В 1730-х гг. Надир-Кули-хан, концентрируя в своих руках фактическую власть в Иране и пытаясь вернуть бывшие иранские владения, с огромной армией направился в Восточную Армению, Восточную Грузию, «в страну албанцев» и «страну лезгин». Он разрушил Шемаху и к западу от старого города основал Новую Шемаху (город Аксу). Это решение иранского правителя имело трагические последствия для шемахинских армян, о чем весьма красочно говорит в своем «Повествовании» армянский каталикос Абраам Кретаци. Он описывает, как Надир разрушил город, «и в 8 часах от Шамахи построил земляную крепость и приказал шамахинцам поселиться там». Нездоровый и нечистый воздух, жара и «нехватка воды», с одной стороны, и постоянные набеги «тачиков – лакзов и суннитов, притеснявших армянское население», делали новую местность невыносимой для жизни шемахинских армян.
После смерти Надир-шаха (1747 г.) на территории бывшей единой Иранской державы возникли многочисленные полунезависимые государственные образования – ханства. Так, на территории Закавказья образовались Ереванское, Нахичеванское, Карабахское, Гянджинское (Гандзакское), Дербентское, Шекинское, Шемахинское, Кубинское, Бакинское, Талышинское ханства, а также Катрли-Кахетинское царство и султанства Елисуйское, Куткашенское, Арешское, Казахское и Шамшадильское. В частности, бывший сборщик налогов Ширвана Хаджи Мухаммед-Али в 1748 г. становится ханом новой Шемахи и управляет ею вплоть до 1761 г., когда он был убит сыновьями Аливерди-бека Мухаммед-Саид-ханом и Агаси-ханом․ Аливерди-бек при Надир-шахе был «знатнейшим дворянином, ибо он имел много деревень», а после его смерти его сыновья, подчинив себе кочевые племена Ширвана, поселились в старой Шемахе «в верхней части города, в оставшихся от разорения домах, коих числом было около пятидесяти». Вскоре начался приток – «из разных персицких городов всякие беглецы и отдались ему в подданство… Он, ласкаясь уже надеждою, сделался еще славнее, принял их охотно». Шемахинцы «старались мало-помалу привести город в прежнее состояние и, построив великое число домов, отправили от себя некоторых просить Керим-хана, чтоб он Меме Сайда в старой Шемахе сделал ханом, на что он добровольно и согласился».
Таким образом, Мухаммед-Саид, согласно ферману иранского правителя Керима-хан Зенда, признаётся ханом старой Шемахи, и начинается летоисчисление ханской династии. Этим шагом правитель Ирана решал две задачи: с одной стороны, он пытался иметь управляющих в лице шемахинских ханов и укрепить влияние Ирана в регионе, а с другой стороны, утвердив двоевластие в сердце Восточного Закавказья, создавал ситуацию управляемого хаоса. Следовательно, политически дестабилизированный Ширван стал бы управляемым: при первой возможности можно было бы вернуть его в состав Иранского государства.